Гипербарическая оксигенация при заболеваниях аутистического спектра и ДЦП

Родители могут так описывать, что они делали: «мы использовали 1,5, 1,75 или 2,0 атм в жёсткой камере со 100% кислородом, или мы использовали мягкую камеру (также называют умеренной камерой) при 1,3 атм с/без маски и концентрации кислорода от 24% до 70%». Существует расхожее мнение , что значимых результатов можно достичь только если проводить HBOT в жёсткой камере со 100% кислородом и давлении более 1,5 ATA, и если родители используют мягкую камеру, меньшую концентрацию кислорода или меньшее давление, они просто выбрасывают деньги на ветер. Но, как учит нас история, расхожее мнение живёт до тех пор, пока его кто¬нибудь не опровергнет экспериментально . Это и произошло в случае с HBOT и аутизмом! На основании недавних исследований Dr. Rossignol, ранних работах Dr. Buckley и Dr. Kartzinel, а также практики таких врачей как Dr. Bradstreet, Dr. Fcingold, Dr. Freedenfeld, Dr. Stoller (и моей) с огромным количеством детей, других врачей, регулярно использующих HBOT, не остаётся сомнений, что HBOT оказывает эффект на детей с аутизмом. Также несомненно, что HBOT хорошо действует как при низких давлениях и низких концентрациях кислорода, так и при высоких давлениях и 100% кислороде. В исследовании Rossignol при высоких и низких давлениях наблюдался одинаковый результат, однако высокие и низкие давления лучше действуют каждое на свою группу симптомов. Это раннее исследование в совокупности с гипотезой о трёх общих механизмах воздействия приводит нас к выводу, что необходимо применять как высокие, так и низкие давления с различными концентрациями кислорода для достижения максимального кумулятивного эффекта.
Наблюдая за результатами этой «непроверенной» терапии в течение тысяч часов, я убедился, что примерно 80% детей показывают положительные результаты хотя бы в небольшой степени, особенно если они продолжают терапию. Обнаружилось, что HBOT, хотя и полезен, не приводит к исцелению, и что, если применять её повторяющимися сериями, получаем кумулятивный эффект, аналогично тому как при обучении последующие навыки основываются на предыдущих. Обучение — это процесс, не цель, то же справедливо для HBOT. Главная особенность — это наличие результата, а не его величина, таким образом, HBOT следует проводить постоянно для получения наибольшего результата

Практически любой симптом аутизма можно улучшить с помощью HBOT. Тем не менее, изменение некоторых симптомов видно особенно ярко. Известно, что результат, который родители чаще всего хотят увидеть — улучшение речи их детей. Моя практика, так же как и Dr. Rossignol говорят, что это наиболее часто замечаемый результат. Родители очень часто сообщают мне о том, что их дети используют больше диалогового языка, более длинные предложения с более сложной и завершённой структурой, с включением местоимений, предлогов, прилагательных и наречий. Они говорят, что ребёнок чаще стал инициировать разговор и его начало происходит в уместные для этого моменты. Они говорят, что словарь ребёнка увеличился, что теперь ребёнок не только задаёт вопросы, но и ждёт ответа и далее тоже отвечает уместно. Также они говорят, что ребёнок начинает часто использовать слова «кто, что, где, когда, почему, как», тогда как раньше они использовались редко.
Дети после HBOT становятся более включёнными в настоящий момент. Они более приспособлены в быту и понимают их отношения с миром, что происходит вокруг и своё место. Благодаря этому они становятся менее боязливыми, менее ригидными, более гибкими, испытывают меньше фрустраций, легче приспосабливаются к изменениям в их мире. Если что‑то выводит их из себя, они быстрее восстанавливаются и приходят в норму. Контакт глазами также часто улучшается. Ребёнок замечает, что его зовут или к нему обращаются, и отвечает, глядя родителю в глаза, в отличие от ранее обычного блуждающего взгляда. Он понимает, что он должен сделать и когда, и как это сделать, чтобы им были довольны. Он может сидеть спокойно и выполнять упражнения, требующие работы рук, даже может завершать эти упражнения, если раньше ему это не удавалось.

Родители часто сообщают, что их ребёнок начинает понимать связь между причиной и следствием, что он понимает новые идеи и может предпринять подходящие действия. Например, один ребёнок, который раньше не осознавал, что можно упасть с высоты и удариться, однажды, увидев свою мать, стоящую на краю, закричал: «мама, не падай — назад!» Родители сообщают, что познание становится более сложным, более последовательным, и что дети справляются с решением задач на уровне, нормальном для их возраста, более аккуратно и за меньшее время. Родители сообщают, что понимание детей растёт, что ребёнок может усваивать более сложные мысли и идеи, а также он начинает понимать эти идеи быстрее, так что учителям и родителям не приходится повторять обучение, как это было раньше. Растёт также любопытство детей, количество вопросов «что это?». Родители сообщают, что их ребёнок как будто увидел мир заново , что он проявляет инициативу, делает открытия — то, чего он раньше никогда не делал сам. Другие часто встречающиеся улучшения принадлежат области социализации и эмоций. Очень часто родители наблюдают, как их ребёнок начинает играть с другим ребёнком или взрослым, тогда как раньше такие случаи были редкими или вообще отсутствовали. Ребёнок сообщает о своих потребностях семье или друзьям и ожидает, что семья или друзья позаботятся о них. Ребёнок чаще включается в деятельность. Родители замечают краем глаза, что ребёнок внимательно наблюдает за тем, что они делают, и позже пытается имитировать то, что он видел. Многие родители говорят, что их ребёнок впервые в жизни начал понимать выражение лица, язык тела и чувства других. Родители поражаются, видя, как их ребёнок правильно отвечает на эмоциональную ситуацию. Например, когда мать грустит, сын говорит ей: «мама, не грусти», или когда отец сердито спорит с соседом, его дочь берёт его за руку и пытается увести его со двора, говоря при этом: «не злись, не злись, пошли домой». Родители сообщают о ещё двух интересных эффектах. Во‑первых, у ребёнка увеличивается аппетит, и он сам пробует новую еду, благодаря чему родителям уже не нужно его принуждать. Многие родители сообщают, что за последние два года их ребёнок впервые начал набирать вес. Один из наиболее надёжных результатов среди 20 наиболее часто встречающихся — это то, что часто значительно улучшается функция желудочно‑кишечного тракта.
Обычно у детей, которые имели типичный для аутиста несформированный стул «размятая картофелина» годами и принимали медикаменты для ЖКТ, после прохождения HBOT их стул приходит в норму! Некоторые родители сообщают, что их ребёнок научился ходить на горшок за неделю, в то время как до проведения HBOT они не могли научить его этому в течение нескольких лет.

Существуют проблемы при применении HBOT у детей‑аутистов. Руководства по HBOT перечисляют часто встречающиеся побочные эффекты:
— баротравма (2%);
— сдавливание синуса;
— серозный отит;
— клаустрофобию;
— обратимую миопию и припадки (0,01¬0,03%).

Побочные эффекты в основном являются позитивно‑негативными, в отличие от негативно‑негативных, и терпимыми, в отличие от нетерпимых. Самый частый негативно‑негативный эффект — это гиперактивность, хотя некоторые врачи считают его позитивно‑негативным. Согласно исследованию Rossignol, гиперактивность уменьшается со временем. Увеличенная самостимуляция также довольно часто встречается. Большинство поведенческих проблем родители обычно рассматривают как позитивно‑негативные реакции ребёнка, которые показывают, что HBOT действительно оказывает воздействие, и это положительный эффект, хотя он проявляется отрицательно.

Часто дети могут становиться более фрустрированными, агрессивными, не слушаются, учащаются припадки ярости, меньше готовы к сотрудничеству, выполнению указаний, раздражительными, учащаются скачки настроения, менее гибкими. Чаще всего этот набор нежелательных реакций обусловлен тем, что мозг ребёнка «просыпается», и ребёнок полнее воспринимает окружающий мир, из‑за чего ребёнок становится более дерзким, самоуверенным, независимым, хочет и пытается управлять своей жизнью. Таким образом, если этому не препятствовать и не накладывать на ребёнка ограничений, родители увидят только положительные эффекты.
Однако, как только родители начинают что‑либо требовать от ребёнка, он реагирует неприемлемым способом. Например, когда родители заставляют ребёнка принять ванну, забирают игровую приставку, усаживают обедать, прекращают игру, тот видит это как угрозу своим правам и контролю над своей жизнью, и может отвечать брыкаясь, крича, плача или демонстрируя нервный срыв. Теперь ребёнок лучше осознаёт, чего он хочет, и начинает замечать, что не может сообщить о своих потребностях родителям из‑за языкового барьера. Опять могут возникать похожие негативные реакции из‑за того, что ребёнок не может удовлетворить свои потребности, а родители не понимают, чего он хочет.

Таким образом, если действие или реакция проявляется преимущественно тогда, когда к ребёнку предъявляют требования или когда ребёнок пытается выразить свои желания, это действие или реакция является позитивнонегативной (а не негативно‑негативной). Необходимо помнить, что мозг аутичного ребёнка устроен иначе, чем мозг обычного ребёнка, и аутичный ребёнок склонен делать как плохое, так и хорошее.

Таким образом, когда кислород «пробуждает» клетки мозга, которые раньше не работали, очевидно, что разброс позитивных и негативных реакций должен увеличиться. Мы объясняем это так. Допустим, до HBOT мозг использовал только 100 нейронов, и эти нейроны выполняли 10 хороших действий со средней силой, и 3 плохих действия с малой силой. Допустим, HBOT пробуждает 1000 нейронов. Теперь в мозгу ребёнка работает в 10 раз больше нейронов, как плохих, так и хороших. Поэтому сейчас ребёнок может делать 20 хороших действий со значительной силой и 6 плохих действий со средней силой! Этот результат является ожидаемым, хотя и, конечно же, нежелательным!

Когда побочные эффекты после HBOT проявляются значительно, чтобы помочь родителям и врачам принять правильное решение о прекращении или не прекращении терапии, мы предлагаем два правила:

Правило 1. Побочные эффекты, которые несут угрозу жизни или безопасности ребёнка или других людей, или которые нарушают способность ребёнка к обучению, являются нетерпимыми и требуют прекращения терапии или серьёзного изменения протокола.

Правило 2. Если ребёнок демонстрирует надёжные положительные результаты и побочные эффекты терпимы (даже если неприятны), количество часов, отведённые на терапию, следует оставить прежним или варьировать незначительно. Как правило, ребёнок может переносить терапию без дальнейших изменений протокола и побочные эффекты обычно проходят со временем.

Мы рекомендуем HBOT всем моим пациентам по той причине, что практика показала, что давление, независимо от концентрации кислорода, уменьшает воспаление и что любая концентрация кислорода под любым увеличенным давлением позволяет большему количеству кислорода растворяться в неклеточной жидкости: плазме, лимфе, цереброспинальной жидкости и интерстициальной жидкости. Поскольку растворённый кислород не присоединяется к молекуле гемоглобина, он может свободно перемещаться в жидкости тела, достигая более «глубоких» тканей в больших количествах. Так как не существует теста, который бы мог предсказать, будет или нет реакция ребёнка на увеличенное давление и/или увеличенную концентрацию кислорода (в отличие от чрезмерной концентрации кислорода), я полагаюсь на природу и предписываю клиническое применение HBOT всем моим детям.

Несколько механизмов действия HBOT при аутизме были впервые тщательно исследованы в течение многих месяцев Dr. Rossignol. Ниже я перечислю их с добавлением некоторых предполагаемых механизмов.

1. Ангионеогенез в результате дополнительного поступления кислорода.
Показано, что формирование новых кровеносных сосудов происходит после терапии как в мягких камерах, так и в жёстких. И этот процесс может продолжаться даже после прекращения обработки кислородом. Хотя на интернет‑форумах часто утверждается, что ангионеогенез не происходит при давлениях менее 1,5 ATA, южноамериканский терапевт Dr. Efrain Olszewer получил ангиограммы, выполненные до и после терапии, доказывающие, что коллатеральный ток крови начинается после 10‑20 часов гипербарической терапии при давлении менее 1,3 ATA при цереброваскулярной болезни или периферическом артериосклерозе. Известно, что аутисты страдают от пониженного кровотока в головном мозге (церебральная гипоперфузия). Это, как я полагаю, и есть причина, почему ангионеогенез, возникающий при HBOT, помогает при аутизме. Тем не менее, маловероятно, что ангионеогенез является главным действующим фактором HBOT. Объём церебральной гипоперфузии у аутистов по сравнению с контролем составляет около 8%, поэтому для компенсации этого недостатка достаточно небольшого увеличения поступления кислорода. Нет нужды формировать новые кровеносные сосуды для доставки кислорода, так как кислород при HBOT напрямую растворяется в цереброспинальной жидкости. Таким образом, поступление кислорода в клетки не зависит от количества кровеносных сосудов.

2. Ангионеогенез в результате прекращения поступления кислорода.
Вполне возможно, что ангионеогенез стимулируется не высокой дозой кислорода, а прекращением поступления кислорода после того, как организм адаптируется к его высокой дозе. В некоторых отчётах утверждается, что формирование новых кровеносных сосудов в ретине детей, получавших высокие дозы кислорода, стимулируется не самим кислородом, а внезапным прекращением его поступления.

4. Уменьшение концентрации воспалительных веществ.
Недавние исследования показали, что дети‑аутисты часто страдают от воспалительных процессов в нервной системе и желудочно‑кишечном тракте. Многие исследования показывают, что гипербарическая оксигенация полезна при различных воспалительных процессах. После HBOT понижаются уровни С‑реактивного белка и цитокинов. Одно исследование показывает, что противовоспалительный эффект HBOT может быть обусловлен повышенным давлением, а не повышенной концентрацией кислорода.

5. Увеличение экспрессии ключевых антиоксидантных ферментов и уменьшение оксидантного стресса.
Показано, что дети с аутизмом имеют увеличенный оксидантный стресс и пониженный (активный) глутатион. HBOT при давлении менее 2 атм может увеличить экспрессию этих антиоксидантных ферментов и обеспечить антиоксидантную защиту.

6. Увеличенная оксигенация митохондрий.
Митохондрия является органеллой, обеспечивающей организм энергией. Всё больше новых исследований касаются работы митохондрии и её связи с различными заболеваниями. Возможно, некоторые симптомы аутизма обусловлены дисфункцией этих органелл или их меньшим количеством. Возможно, HBOT включает дисфункциональные или «спящие» митохондрии.

7. Увеличенное формирование новых митохондрий при HBOT.

8. Переработка неработоспособных молекул гемоглобина, получающихся в результате неправильной выработки порфирина. Недавнее исследование показало, что у детей с аутизмом нарушена выработка порфиринов и их уровень отличается от нормального. Поскольку порфирин необходим для работы гема/гемоглобина, после HBOT увеличивается поступление кислорода, зависимое от гемоглобина.

9. Лечение иммунных и аутоиммунных заболеваний.
Известно, что HBOT нормализует работу иммунной системы и в нескольких исследованиях показано, что аутизм часто связан с биомаркерами иммунных и аутоиммунных заболеваний.

10. Уменьшение бактериальной/дрожжевой нагрузки организма в целом и кишечника. У многих детей с аутизмом находят повышенное содержание вредных бактерий и дрожжей в ЖКТ. Эти дети демонстрируют клиническое улучшение после лечения антибиотиками, как натуральными, так и медикаментозно. Показано, что HBOT уменьшает содержание вредных бактерий и дрожжей в кишечнике.

11. Уменьшение системной вирусной нагрузки и возможное уменьшение вирусной нагрузки в слизистой оболочке ЖКТ. Дети с аутизмом с трудом справляются с вирусными инфекциями, возможно, из‑за дисфункции иммунной системы. Много раз делались выводы о том что дети с аутизмом страдают от хронического вялотекущего вирусного гастроэнтерита и вирусного энцефалита. Показано, что HBOT уменьшает нагрузку вирусом ВИЧ. Я полагаю, что одна из главных причин того, что HBOT так хорошо действует на множество детей с нарушенным стулом, состоит в том, что хроническая малозаметная вирусная инфекция, поселившаяся в слизистой оболочке кишечника, погибает при высоких концентрациях кислорода (гипотеза Wakefield/Krigsman).
В литературе говорится, что для уничтожения вирусов необходим 100% кислород при давлении 2,7 ATA. Но нет ничего невозможного в том, что даже умеренно увеличенная концентрация кислорода подавляет вирусную активность и/или делает организм менее восприимчивым к хронической вирусной инфекции. Это объяснение соответствует моим клиническим наблюдениям. На основании моего опыта я утверждаю, что улучшение функции кишечника находится среди 20 наиболее часто встречающихся результатов. Я объясняю это своим пациентам таким образом: чтобы избавиться от тараканов на кухне, можно раздавить их тапком или включить на кухне свет. Как ни странно, даже слабый свет выгоняет тараканов из кухни. Также и небольшое повышение концентрации кислорода выгоняет вирусы.

12. Увеличение выработки стволовых клеток в костном мозге и поступление их в ЦНС. Исследования показывают, что HBOT увеличивает выработку стволовых клеток в костном мозге и что возможно поступление стволовых клеток в ЦНС.

13. (Теоретически.) Непосредственная выработка стволовых клеток некоторыми участками мозга.

14. Увеличенная выработка и утилизация серотонина.
Исследования демонстрируют ненормальную выработку и использование серотонина в мозге аутиста. Новые исследования показывают, что HBOT может действовать как антидепрессант, увеличивая уровень серотонина в мозге.

15. (Теоретически.) Возможно, окисление помогает вывести из организма нефтехимикаты.

16. (Теоретически.) Возможно, окисление помогает вывести из организма ртуть и тяжёлые металлы.

Поскольку работают все или некоторые из этих механизмов, их набор может отличаться для каждого ребёнка и ни один механизм не объясняет всего для одного конкретного ребёнка, нужно следовать элегантной рекомендации Dr. Bernie Rimland: «Делайте то, что даёт результат!» Таким образом я предлагаю использовать комбинацию HBOT с высоким и низким давлением. HBOT работает не только через специфические механизмы, описанные выше, но и через общие механизмы, а именно:
а) увеличение концентрации кислорода;
б) увеличение времени терапии при низких концентрациях кислорода и низких давлениях;
в) увеличение давления независимо от концентрации кислорода.
Таким образом, эти три общих механизма действия (эффект концентрации, эффект времени, эффект давления) влияют на все 16 специфических механизмов действия. В зависимости от того, какой общий механизм доминирует в данный момент времени, зависит увеличение или уменьшение клинического результата.

В первую очередь мы должны думать о безопасности.
Давайте рассмотрим два новых термина — POC и EPOC. В комнатном воздухе на уровне моря (1 абсолютная атмосфера — 1 ATA) концентрация кислорода составляет 21%, парциальное давление кислорода равно 0,21 ATA, концентрация азота составляет 79% и парциальное давление азота равно 0,79 ATA. Для нас имеет значение только концентрация кислорода.
Физиологическая концентрация кислорода (physiologic oxygen concentration, POC) при 1 ATA и 21% кислорода равна 21% (1,0 ATA x 21% O2 = 21% POC). Вспомним закон Генри, который описывает растворение газов в жидкостях, например, в газированных напитках, таких как кока‑кола, пепси‑кола, зельтерская и др. Представьте себе 21 молекулу кислорода, растворённую в единице объёма жидкости тела, где жидкость тела — это плазма, лимфа, цереброспинальная жидкость или интерстициальная жидкость. Закон Бойля говорит, что можно достичь любой концентрации кислорода и парциального давления, изменяя давление или концентрацию кислорода. Таким образом, если мы используем давление 1,5 ATA при 100% концентрации кислорода, эквивалентная физиологическая концентрация кислорода будет составлять 150% (1,5 АTA x 100% O2 = 150% EPOC по сравнению с 1,0 ATA x 21% O2 = 21% POC). Теперь не 21, а 150 молекул кислорода будет растворяться в том же объёме жидкости тела — плазме, лимфе, цереброспинальной жидкости или интерстициальной жидкости. Важно понимать, что, изменяя концентрацию кислорода и давление, мы можем достичь любых значений EPOC , которые могут оказаться слишком большими и небезопасными.
Количество кислорода, проникающего в альвеолы лёгких, передающегося красным клеткам лёгочных капилляров, растворяющегося в лёгочной плазме и затем переходящего из артерий в вены, в плазму и другие жидкости, затем проникающего в клетки и клеточные органеллы, например, митохондрии, становится тем меньше, чем длиннее путь к этому органу от точки поступления кислорода в организм. Интересно, что в митохондрию поступает всего лишь 0,3% кислорода, поступающего в лёгкие! Поскольку родители и врачи не могут измерить давление кислорода в миллиметрах ртутного столба, количество кислорода, поступающего в различные ткани, классически задаётся с помощью концепций POC и EPOC . Эти концепции дают возможность представить количество кислорода, растворённого в жидкости тела — плазме, лимфе, цереброспинальной жидкости, интерстициальной жидкости — и позволяют понять, что отношение концентраций молекул кислорода не единицу жидкости тела не меняется и не зависит от концентрации кислорода в воздухе, который проникает в лёгкие и от давления воздуха, которому подвергается тело.
Например, отношение количества молекул кислорода в лёгких по сравнению с количеством, которое остаётся, когда кислород проникает в артерии, вены, клетки и органеллы не изменяется при изменении давления воздуха и концентрации кислорода в воздухе.
Создав представление о том, что происходит в теле ребёнка, вам будет легче понять принципы безопасности, эффективности и почему необходимо использовать различные общие механизмы — эффект концентрации, эффект времени, эффект давления. Более удобным термином по сравнению с EPOC является относительный EPOC (R‑EPOC) , т. е. отношение количества кислорода в ткани при проведении терапии и при дыхании обычным комнатным воздухом на уровне моря. К сожалению, чем выше концентрация кислорода, растворённого в жидкости тела (R‑EPOC), тем короче должно быть время терапии, чтобы избежать токсичности кислорода для центральной нервной системы и лёгких. Обратное тоже верно, т. е. чем ниже концентрация кислорода (R‑EPOC), тем дольше может быть безопасное время терапии.
Поскольку кислород «окисляет», окисление должно быть в разумных пределах и не вредить организму. Например, хлорная известь окисляет и делает одежду более яркой и светлой, если она разбавлена. Но, если одежду поместить в чистую хлорную известь, ткань «химически сгорит» и будет разрушена. Если вы используете различные концентрации хлорной извести, время, которое одежда может находиться в растворе до того, как она будет разрушена, зависит от концентрации хлорной извести.
Таким образом, закон Бойля необходим вам, чтобы подбирать концентрацию кислорода в жидкостях тела. Примеры безопасных R‑EPOC в мягкой камере — 28%, 32%, 36%, 45% и 60%. Эти концентрации можно использовать по много часов не боясь токсичности. В жёстких камерах для детей с аутизмом обычно используют R¬EPOC 150%, 175% и 200%.
Эти значения также безопасны, если их использовать менее продолжительное время в течение 24‑часового периода.
Мы полагаем, что терапия с использованием высокого давления и 100% концентрации кислорода имеет совершенно отличный общий механизм воздействия, чем терапия с низким давлением и концентрацией кислорода от 24% до 60%. Я думаю, что оба механизма нужны, чтобы получить максимальный результат! В целом, высокие давления действуют за счёт концентрации, тогда как низкие давления действуют за счёт времени. Высокое давление увеличивает количество растворённого в жидкости тела кислорода. Обогащённая кислородом жидкость проникает во все ткани нашего тела, за исключением ногтей и волос. Возможно, некоторые клетки требуют больших концентраций кислорода, чем они обычно получают. Хорошим примером являются митохондрии и другие органеллы, так как 99,7% кислорода теряется по пути к ним. Однако другие ткани могут быть повреждены слишком большим количеством кислорода, если для увеличения количества кислорода вы используете механизм концентрации, а не механизм времени. Поэтому необходимо использовать оба механизма (высокие давление и концентрация кислорода и низкие давление и концентрация кислорода) для каждого ребёнка, чтобы получить как те эффекты, которые требуют большего количества кислорода, как и те, которые требуют больше времени.

Хотя мы не знаем точного механизма действия кислорода на плазматическую мембрану, я думаю, что высокое давление и высокая концентрация кислорода на могут непосредственно «проталкивать больше кислорода через клеточную мембрану», хотя более интенсивная диффузия действительно может иметь место. Также я думаю, что ни высокое давление, ни высокая концентрация кислорода не могут ни увеличивать проницаемость клеточной мембраны, ни увеличивать транспорт кислорода к внутриклеточным компонентам.
Я думаю, что главная причина, по которой увеличивается поток кислорода через клеточную мембрану — это время воздействия, так же, как и адекватное, но не чрезмерное, количество кислорода. Правило «чем больше, тем лучше» подходит не всегда. Представим себе шведский стол. Хотя мы видим огромное количество еды, ограничивающим фактором является время. Ограничена скорость жевания. Ограничен объём желудка, ограничена скорость всасывания, ограничена скорость работы желудочно- кишечного тракта. Аналогично большинство биохимических реакций ускоряется незначительно при увеличении концентрации кислорода, так как каждая биохимическая реакция имеет конечную максимальную скорость. Образно говоря, человек может бежать с человеческой скоростью, разве что немного быстрее, если его преследует тигр. Таким образом, большинство внутриклеточных биохимических реакций имеют константную скорость, ограничивая скорость переработки веществ.
Исходя из этого единственное, что мы можем изменить — это увеличить количество работающих клеток и увеличить время их работы. Вспомните, что в каждой органелле или митохондрии происходят тысячи химических реакций. Таким образом, хотя для воздействия на митохондрию, похоже, необходима увеличенная концентрация кислорода из‑за того, что митохондрия получает всего лишь 0,3% кислорода, для воздействия на внутри‑ и внеклеточные реакции, похоже, необходимо увеличенное время воздействия. Увеличение времени тем безопаснее, чем ниже значение R‑EPOC. Если значение R‑EPOC увеличивается, время терапии необходимо уменьшать. Таким образом, не следует смешивать общую концентрацию кислорода — крайне важную при некоторых заболеваниях, например, заболевания митохондрий и некоторые ферментные расстройства — с общим временем воздействия кислорода — очень важным при увеличении продуктивности биохимических реакций! Теоретически воздействие длинных сеансов при низких давлениях может оказаться более ценным из этих двух механизмов.

Третий общий механизм показывает, что давление, независимо от концентрации кислорода, может уменьшать воспаление. В одном исследовании было показано, что, хотя давление и концентрация кислорода были подобраны таким образом, что значение R‑EPOC оставалось нормальным, то есть равным 21% (10,5% O2 x 2,0 ATA = 21% R‑EPOC), тем не менее, лабораторные маркеры указывали на уменьшение воспаления! К сожалению, на данный момент мы не знаем, будет ли низкое давление оказывать тот же эффект, что и высокое давление, которое использовалось в этом исследовании.
Поскольку низкое давление хорошо воздействует на большую часть детей, многие родители не считают нужным проходить через процедуры с высоким давлением и высокой концентрацией кислорода.
Утверждение, что механизм воздействия давления, независимый от концентрации кислорода, чтобы проявить себя, требует таких высоких давлений, которые невозможно получить в мягкой камере, возможно, является ошибочным. Пока наука не даст надёжного ответа на этот вопрос, в своём протоколе я использую как ёсткие, так и мягкие камеры, хотя терапию я начинаю с мягких камер по причинам, изложенным ниже.
То, как три общих механизма действуют на ребёнка с аутизмом, является моей гипотезой. Эта гипотеза хорошо подтверждается в моей клинике.
Однако необходимы дальнейшие научные исследования, чтобы подтвердить те результаты, которые я вижу в клинике и сделать более широкие обобщения. Таким образом, я советую родителям следовать рекомендациям врача.Также я предостерегаю родителей, которые используют домашние камеры, от самостоятельного увеличения времени, давления, концентрации кислорода или потока без консультации с врачом, знакомым с концепцией R‑EPOC.
Под наблюдением врача и при использовании таблиц, опубликованных Национальным управлением по освоению океана и атмосферы (National Oceanic and Atmospheric Administration, NOAA) значение R‑EPOC от 28% до 60% является безопасным и эффективным при использовании их от 1,5 до 2 часов один или два раза в день несколько раз в неделю на протяжении не более 30 дней. Предварительные данные показывают быстрые и интенсивные результаты. Предварительные данные также показывают, что большинство детей сохраняет результаты, полученные как во время длинных, так и коротких сеансов, если после окончания серии сеансов они придерживаются поддерживающего расписания, составляющего 2‑4 часа в месяц. Данные также говорят, что скорость, с которой ребёнок получает первые 40 часов, не имеет такого большого значения, как считалось раньше. Однако, чем больше и чаще ребёнок получает терапию, тем выше кумулятивный эффект.
Практически говоря, чем раньше родители увидят результаты и чем значительнее будут эти результаты, тем больше вероятность, что они продолжат эту ценную терапию.
На основании гипотезы и клинических наблюдений в течение 10000 часов я утверждаю, что необходимо использовать как жёсткие, так и мягкие камеры, чтобы запустить механизмы, имеющие разную природу воздействия. Также я предлагаю пациенту сначала пройти серию сеансов в мягкой камере , чтобы определить «реагирует ли он на мягкую камеру». На основании результатов, полученных после этих предварительных сеансов, я смогу составить оптимальное расписание сеансов как для мягких, так и для жёстких камер. Если ребёнок демонстрирует реакцию выше среднего на мягкую камеру, я рекомендую его семье продолжать терапию в домашней камере. Заметьте, что я никогда не рекомендую использовать домашнюю камеру без постоянного наблюдения врача, квалифицированного в этом виде терапии. Я уверен, что HBOT является одной из наиболее ценных биомедицинских терапий для ребёнка, но родители часто дают слишком большие или малые дозы из‑за того, что они не понимают концепцию R‑EPOC и не могут составить правильное расписание терапии!
Если же пациент не реагирует на мягкую камеру, я рекомендую серию сеансов в жёсткой камере. Как я уже говорил, я думаю, что высокое давление действует на другие механизмы. Частично моё предположение поддерживается исследованием Dr. Rossignol. У Dr. Rossignol каждый тип результата присутствовал и в мягкой, и в жёсткой камере, но некоторые результаты были интенсивнее в жёсткой камере, а некоторые — в мягкой. Однако, поскольку количество испытуемых было небольшим, необходимы дальнейшие исследования.
Независимо от того, применяется мягкая или жёсткая камера, я всегда рекомендую делать перерыв. Это важно, потому что по крайней мере один механизм требует резкого прекращения обработки кислородом. В этом случае может происходить формирование новых кровеносных сосудов как компенсация. Из этой гипотезы следует, что периодические перерывы особенно необходимы в тех случаях, когда выполняются частые сеансы в жёсткой камере и/или сеансы имеют увеличенную продолжительность в мягкой домашней камере или когда применяется концентрированная терапия, состоящая из 3‑4 часовых сеансов в клинике в течение 10‑15 дней. Я рекомендую перерывы от 2 до 6 недель, конкретное значение зависит от давления, концентрации кислорода и частоты сеансов. Чем более «ударной» является терапия, тем более длительным должен быть период времени перед началом следующей серии сеансов или началом поддерживающего протокола.

После тщательного обследования моих пациентов и тысяч часов терапии я пришёл к убеждению (которое ещё требует подтверждения и не обязательно разделяется моими коллегами), что наиболее важным для всех родителей является поддерживающий протокол. Многие родители выполняют серию сессий HBOT, обычно около 40 часов общего времени, и это всё. Однако мало кто считает нужным повторять эти серии время от времени в зависимости от потребности конкретного ребёнка и его реакции на терапию. Родители должны понять, что необходимо обеспечивать поддерживающий протокол между сериями сессий. Родители должны попытаться сохранить достижения ребёнка до начала следующей серии сессий HBOT. Это правило необходимо применять и в том случае, если результаты не видны. Причина следующая: первоначальные изменения происходят на биологическом и физиологическом уровнях, а клинические результаты могут отсутствовать в течение первых 40‑100 часов терапии. Таким образом, предыдущие серии сессий создают фундамент для последующих сессий. Независимо от того, видят родители результаты или нет, поддерживающий протокол позволяет ребёнку сохранить большинство результатов HBOT и не начинать с нуля в начале каждой серии сессий. В зависимости от того, какой камерой пользуется пациент — жёсткой или мягкой — я рекомендую различное количество времени на терапию.
Для мягкой камеры я обычно рекомендую сессию от 1,5 до 2 часов каждые две недели, если ребёнок надевает маску, и раз в неделю‑10 дней, если нет.
Для жёсткой камеры я рекомендую часовую сессию один раз а 10‑14 дней. Родителям, у которых есть домашняя камера, я рекомендую делать перерывы и начинать новую серию сессий. Должен заметить, что мои рекомендации касательно протокола можно изменять при необходимости. Я должен предупредить тех родителей, которые модифицируют камеры, чтобы получить давление 1,5 АTA и используют кислородные концентраторы. Это может быть опасным, так как в изменённой камере R‑EPOC может стать таким же большим, как в жёсткой камере при 1,5 ATA со 100% кислородом. Это очень опасно по многим причинам, особенно если применяется более одного часа в день! Как я объяснил выше, R‑EPOC от 28% до 60% безопасен для использования дома и может произвести даже больший клеточный и поведенческий эффект, чем высокие концентрации и высокие давления, если терапия выполняется под наблюдением врача, использующего длительные протоколы, описанные выше. Однако, значение R‑EPOC, достижимое в модифицированной камере, может оказаться роковым. Я, как и мои коллеги, считаю, что при использовании высоких значений R‑EPOC потенциальная выгода не стоит возможного риска! Кроме того, если при давлении 1,3 ATA у камеры разойдётся шов и она разгерметизируется, ничего страшного не случится. Если то же самое произойдёт при 1,5 ATA, может разлететься черепица!
Многие родители боятся, что это дорогое средство не подействует на их ребёнка. Многие из нас, проводя HBOT для аутичных детей, пришли к выводу, что приблизительно 80% детей показывают результаты в течение первых 40 часов терапии, как в жёстких камерах, так и в мягких. По моим прикидкам, дополнительно 5‑10% детей отвечают после дополнительных 40 часов терапии. Некоторые из моих коллег считают, что этот процент будет ещё выше, если не ограничивать длительность терапии. На данный момент я согласен с ними. Один 4‑летний мальчик, который практически не умел говорить, получал 3‑4 часа терапии в день под моим наблюдением. Изменения в его протокол не вносились до завершения начальной фазы HBOT. Его родители не видели никаких результатов, пока после 55 часов он не сказал своё первое слово. После 100 часов он мог пропеть все Blue’s Clues и его прогресс продолжался!

Второе большое опасение родителей — то, что их ребёнок не даст поместить себя в камеру. Сейчас я могу припомнить только двух детей, которые боялись камеры после того, как им дали привыкнуть. В действительности же многие дети сами подбегают к камере и стучат по ней, пытаясь выгнать другого ребёнка!

Третья причина беспокойства — то, что HBOT воздействует на уши. С чувствительностью к звукам можно справиться, используя ушные пробки. Это обычно не представляет проблемы, особенно после того, как ребёнок привыкнет к камере. Более серьёзное последствие — это боль. Боль является результатом баротравмы.
Баротравма является наиболее частым побочным эффектом гипербарической терапии и проявляется болью различной интенсивности в ушах, зубах или других «закрытых полостях». Баро переводится как давление, и травма переводится как повреждение. Таким образом, баротравма ушей означает повреждение барабанных перепонок (тимпанических мембран) в результате давления. Обученные операторы камер должны знать, как избежать баротравмы и как отличить симптомы и признаки баротравмы от признаков чувствительности к звуку и от тревоги. Операторы также знают, как отличать первичную тревогу, вызванную новой процедурой, от вторичной тревоги, которая передаётся от родителей!

Страховые компании и Medicare возмещают стоимость гипербарической оксигенации в следующих случаях:
а) потеря крови, значительная, включая серьёзную анемию;
б) ожоги, тепловые;
в) отравление угарным газом;
в) синдром повышения давления (compartment syndrome);
г) краш¬синдром;
д) декомпрессионная болезнь;
е) воздушная/газовая эмболия;
ж) газовая гангрена;
з) инфекции, некроз мягких тканей;
и) ишемия, острая травматическая (некоторые, не все);
к) остеомиелит, устойчивый к лечению;
л) остеорадионекроз;
м) проблемные трансплантаты кожи;
н) вдыхание дыма, тяжёлое, острое;
о) раны, проблемные (не все).

При других диагнозах, включая аутизм, другое общее расстройство развития и энцефалопатию, стоимость этой терапии не возмещается страховыми компаниями.
Однако, некоторые компании начинают компенсировать стоимость гипербарической оксигенации при аутизме, если имеются научные исследования, подтверждающие её эффективность. Обычно тем родителям, которые хотят получить компенсацию от страховой компании, я даю письмо, в котором объясняю, почему ребёнку необходима гипербарическая оксигенация, вместе с пакетом документов, подтверждающих мои выводы.
Недавно опубликованные исследования Rossignol являются ключевыми документами, которые должен иметь каждый родитель.
В заключение я хочу дать родителям ещё одно предупреждение. Несмотря на моё довольно радужное описание этой терапии, я хочу предостеречь родителей от завышенных ожиданий, советую им быть терпеливыми, а также точными и добросовестными в своих наблюдениях. Дело в том, что чем более новой, дорогостоящей и разрекламированной является терапия, HBOT или другая, тем более крупных результатов ожидают от неё родители. Поэтому очень важно знать как родителям, так и врачам, чего следует ожидать от этой терапии и как сравнивать результаты у определённого ребёнка с результатами, получаемыми в среднем. В моей практике родители создали инструмент, с помощью которого они своими словами описывают видимые результаты.
Эта форма родительского отчёта HBOT (HBOT Parent Designed Report Form, PDRF) позволяет уловить небольшие изменения, которые при отсутствии записей могут быть упущены. PDRF — инструмент, придуманный родителями, а не мной — чувствителен и специфичен.
Однако его использование не означает, что не нужно использовать другие инструменты. По утверждению самих родителей, упражнение, которое требует от них подробно описывать все «бесспорные изменения», позволяет им замечать положительные изменения раньше. Таким образом, сравнение их текущих наблюдений с предыдущими и с наблюдениями других родителей поддерживает их уверенность в использовании этой терапии, тогда как иначе они прекратили бы её, потому что количество видимых невооружённым глазом результатов намного меньше, чем малозаметных.

В заключение я хочу заявить, что HBOT — это один из наиболее ценных методов, которые когда‑либо появлялись в моём арсенале методов лечения детей с аутизмом. HBOT — это не волшебная палочка. Волшебной палочки не существует. Тем не менее, HBOT может стать мощным дополнением к другим терапиям. Если родители применяют её последовательно, предъявляют реалистичные ожидания и используют PDRF, то более 80% из них обязательно скажут, что HBOT действует на их ребёнка!